К этому времени уже приволокли провинившегося ювелира и три лавки. За две минуты ювелир, королевский исполнитель и городовой лежали привязанные к лавке лицом вниз, в одном исподнем.
— А теперь досточтимые жители этого славного города, мы накажем предателей короля. И также сейчас для вас будут вынесены несколько бочек вина, чтоб вы могли достойно отметить пресечение зла, и могли уважать друг друга, — фантазия моя иссякла. Я уже не знал что говорить, но при словах о вине народ возликовал, и дальше можно было уже не продолжать.
Пока ситуация не изменилась, я взял хлыст и со всей силы, и от всей души отсчитал каждому по десять ударов — столько, сколько они просили для меня. Тут начали выкатывать бочки с вином и устанавливать прямо на площади. Началась полномасштабная пьянка. Мы с парнями, увязав деньги, ценности и вещи с ювелира, исполнителя и городового, и спрятав их понадежнее, увели этих типов в караулку, чтоб народ спьяну их не прибил. Они хоть и сволочи, но убивать их не стоило. Также увели с площади жену и детей городового домой, и рекомендовали на всякий случай спрятаться.
Хорошенько хлебнув, народ начал требовать казнить предателей короля. Арни поднялся на возвышение и начал доказывать, что поскольку это предатели короля, то только король имеет право наказывать их. Затем призвал выбрать представителей от города, и под их охраной отвезти этих самых предателей к королю. А чтоб не скучно было ехать, предложил выделить сопровождающим еще две бочки вина.
Предложение приняли на ура, и началось настоящее сражение с кружками в руках за честь предстать перед королем. Целые сутки стояли дебаты на эту тему. Выбывших уносили отсыпаться. Все это время мы сторожили «предателей». За дополнительные деньги мы принесли им в караулку постель, одежду, еду. А еще мы охраняли (по расценкам гвардейцев) дом городового от разграбления. Совершенно неожиданно мое незапланированное посещение ювелира оказалось очень прибыльным. После суток дебатов самые стойкие в числе десяти человек, поименовав себя представителями, на трех телегах с двумя бочками вина и тремя арестантами выехали в столицу. Чтоб представители все же добрались до столицы, и не потеряли по дороге арестантов, или не уморили их голодом, пришлось послать с ними извозчиками двоих своих парней. От себя же я добавил письмо, запечатанное королевским перстнем и с требованием прочитать его вслух перед королем и придворными.
Приключения посланников нам рассказал Сэм, вернувшись из этого необычного путешествия. Когда они добрались до столицы и до королевского замка в частности, то им пришлось еще пол дня ждать. Пока король не спустился к ним. Посмотрев на невнятное блеянье представителей народа, Сэм попросил разрешения зачитать письмо, переданное с ними, и получил королевское разрешение.
— Эти идиоты проигнорировали Ваш знак защиты. Они поставили под сомнение саму Вашу способность принимать правильные решения и Ваше право действовать по своему усмотрению. Своим действием они поставили под сомнение силу Вашего слова и действенность Вашего решения. Поскольку к кольцу не прилагалось инструкции по применению, то я посчитала себя в праве наказать преступников, как физически, так и материально, за оскорбление Вашего Величества, — здесь Сэм сделал небольшую паузу.
После этих слов в ближайшем окружении короля раздались хмыканья и агаканья: «кто б сомневался», «и тут своего не упустила», «вот бесенок»…
Его Величество и его Советник, с трудом сдерживали смех.
— Виновные были выпороты именно тем количеством ударов, каким грозили Вашему защищаемому. Так же у них были изъяты все деньги и драгоценности в качестве моральной компенсации. Как несколько колосков не являются отражением поля, так и несколько идиотов чиновников или придворных, не отражают короля. Ваша репутация и доверие народа в ваших руках, — закончил читать Сэм.
— Хм… Хм… Ребенок оказался даже более активным, чем я мог предположить… А уж умен… не по годам, — озабоченно нахмурив брови, произнес Его Величество.
— Да как она смеет так говорить самому королю! Такая наглость, достойна наказания, — возмутился один из стоящих в свите короля.
— Вы считаете, что я неправильно поступил, подарив кольцо девочке? Сомневаетесь в моей способности принимать верные решения? — грозным голосом спросил король.
Он явно искал кого-нибудь, на ком сорвать свое раздражение. Придворный рухнул в обморок.
Недовольно скривившись, король отвернулся, а придворный шустро уполз от греха подальше.
— Насчет придурков придворных, это она конечно права… Мда… Ну и как ты посоветуешь выйти из этого щекотливого положения, Советник? — то ли грозно, то ли ехидно спросил Его Величество.
— Такая маленькая девочка и такие большие проблемы… — заулыбался Советник, — и что самое удивительное, что надо еще угадать, какое решение её устроит. Остальные же проглотят любое и не поморщатся, — он почти смеялся.
— Все действия и решения совершенные и принятые в городе… ребенком, имеющим королевскую защиту, признать правомочными и справедливыми. От имени короля, за урон, нанесенный королевскому слову, добавить провинившимся по десять батогов, лишить должности и отправить обратно. Кто еще повторит подобную ошибку, будет казнен. — Такое королевское решение было объявлено глашатаями.
В затуманенные вином мозги послов города долго доходило, что ребенок ДЕЙСТВИТЕЛЬНО находится под защитой и покровительством короля. Но когда дошло, у них перед глазами возникла картина, что могло бы произойти с городом и его жителями, не освободись девочка сама. С фантазией у них было все в порядке и от ужаса они почти протрезвели. В приказе не было уточнено, кто будет проводить исполнение. Решив не затягивать исполнение приговора и побыстрее свалить с монарших глаз, так называемые представители полупоставили-полуположили приговоренных на край телеги, всыпали тем причитающееся, и забросили их в повозку. Пока трое послов восхищалось и расхваливало мудрость и дальновидность короля, остальные быстро разворачивали транспортное средство. Скорость, с какой они сваливали на своих телегах, была просто потрясающей. Раскланивающиеся горожане, задержавшись лишь на пару минут, потом еще полчаса бегом догоняли, да и то смогли это сделать только у ворот.