Чтобы куда-то вести семью, мне надо было внимательнее изучить характеры сестер и братьев. Для этого, стоит чаще собираться всей семьей. Я уговорил их вместе со мной заниматься физическими упражнениями, чтоб помочь мне поправить здоровье, а так же что бы они по очереди читали мне книги, и обучали пению и игре на инструменте, похожем на гитару.
Обучение пению и игра на местном инструменте пошли у меня лучше всего, поскольку в прошлой жизни я, неплохо для любителя, играл на гитаре. Вместе со мной училась и Криста. У меня голос оказался высоким и мелодичным, у Кристы несколько ниже. Когда мы пели на два голоса, получалось красиво. Когда же, в наш хор включались сестрички и братья, то, на мой вкус, получался шедевр. Правда, местный репертуар, мне совершенно не нравился, слишком уж был занудно-завывательным.
Некоторое время я присматривался к семье. Ребята оказались неплохими, но очень уж пассивными, опустившими руки. Через месяц совместных чтений и песенных вечеринок, я решил, что пора начинать изменять семейные настройки и мышление. Разговор решил начать с Лорэйн и Нираны. Когда мы; сестрички, братцы, Криста и магистр Жаколио, — собрались, как обычно, вечером в гостиной, я сразу начал с вопроса:
— Девочки, не расскажите ли, как вы видите нашу жизнь на ближайшие пять- десять лет.
Сестрицы переглянулись между собой, лица при этом у них стали печально- несчастными, затем они бросили быстрый взгляд на Ирвина, и уставились в пол с видом партизанок. Мда-а… Судя по всему, свое будущее они видят явно не цветущим. Ну что ж, придется переходить на личности:
— А как бы вы это будущее построили, если бы появилась возможность создать его по собственному желанию? Вот ты Лорейн, как видишь свое идеальное грядущее?
— Я бы хотела выйти замуж за очень богатого и родовитого мужчину, — немного помявшись, тихонько произнесла она.
— А если он при этом окажется очень старым и не красивым, или это для тебя не важно? — быстро спросил я.
Да уж, такие размазанные желания корректировать и корректировать. Ведь по жизни часто случается, не выраженное четко желание может, воплотившись, принести много горя.
— Ну что ты! Вот если бы меня спросили, как я хочу, то, конечно же, муж должен быть молодой и красивый! — не выдержала Нирана.
— А если пьяница, да бабник? К тому же, красивые парни, частенько являются любителями пройтись по бабам-с… Да при таких достоинствах возьмет и промотает в два счета все богатство на развлечения…
— Ну-у-у… — протянула Нирана. Видно, на большее ее фантазии не хватало.
— А если бить будет, да ругаться, что бедную от жалости приютил? — тут сестрицы мельком переглянулись и совсем спали с лица.
— Ли, сестричка, а не рано ли тебе о таких вещах разговаривать? — не выдержал Ирвин.
Вот ты то мне и нужен! Сам нарвался, вот теперь посмотрим, как спасаться будешь.
— Знаешь ли, мой дорогой братец, к тому моменту, когда будет не рано, может оказаться слишком поздно, — пришлось сильно постараться, чтоб голос звучал ровно, и не очень слышно было ехидство.
— Извини, не понял.
— Для того, что бы твои сестры могли выйти замуж, им нужно хоть какое-то приданое. Папочка наш, видишь ли, в печали. Забросил дела, о детях не заботится. Его не волнует, что у дочерей нет приданого, что нет денег на полноценное образование сыновьям, а значит и карьера им не светит. — Ирвин несколько раз порывался перебить меня, но я движением руки останавливал его.
— Примем как факт, у папули горе. Хотя никакая печаль не отменяет долг перед детьми. Но это пока опустим. Вот скажи Ирвин, ты, как наследник этих развалин и бесприданниц сестер, что ты сделал, чтобы поправить положение, сделать имение приносящим доход, собрать приличное приданое твоим сестрам?
Та-а-ак! Судя по выражениям лиц, тут назревает массовое самоубийство. По-моему зацепило. Переваривают. Любим мы врать сами себе, делая вид, что не замечаем истинного положения дел, авось само рассосется. Ну что ж осознание того, в какой ж… сидишь, дает возможность из того самого места выбраться.
— Я не достоин называться наследником!.. Я плохой сын и брат… — долго зрел, чтоб сказать. А какой пафос в голосе! Похоже, братец пострадать любит.
— Э-э мой дорогой, твое самобичевание нам не поможет, а самоубийство ввергнет твоих сестер еще в большую зад… м… э… беспросветность.
— Что же мне делать? — такая растерянность на лице, что мне его даже жалко стало.
— А вот это вопрос настоящего мужчины, — теперь пилюлю надо подсластить и убедить, что он способен изменить ситуацию. С печальным папашей разбираться будем попозже. Его на ура не возьмешь.
— Для человека, желающего изменить положение, в котором он находится, необходимо сначала признать, что то, как складывается его жизнь, ему не нравится. Следующим шагом необходимо понять, а что надо получить в итоге изменений. И только затем надо начинать работать над путями достижения. Где мы сидим, ты понял. Теперь разберем что нам надо. Сделать процветающим и приносящим большой доход имение, собрать приданное и выдать замуж сестер, жениться тебе и Рэму, — говорю, а у самого внутри узелок завязывается. Да уж, не так проста задача, как сначала показалось.
— Об имении поговорим немного попозже, а вот для того, что бы мне с сестрицами выйти замуж, нам необходимо где-то познакомится с будущими женихами, а для этого иметь возможность выходить в свет, на приемы, балы… Для этого надо жить в большом городе, уметь вести себя как истинные светские дамы, танцевать модные в данное время танцы, иметь модные платья… — ну и перечень, самому страшно стало.